Кто виноват? — обозначил вопрос литературный критик Чернышевский, наши внутренние критики подхватили.
Невротики, со свойственным им ч/б мышлением поделились на контрастные мировоззренческие типы:
— интернальный: гиперответственный, не способный делегировать, принимать неудачи — ориентируется на внутренние факторы;
— экстернальный: инфантильный, конформный, застрявший в пассивности — оглядывается на внешний локус.
По-сути, локус — система убеждений, разновидность привычек, благодаря которым мы привыкли обвинять — себя или окружающих и обстоятельства. Вы должны всему миру или, наоборот, он Вам? Истина сбалансированна, не примыкает ни к одной полярности, удерживается посередине.
*Определить своё положение на шкале возможно по опроснику Дж. Роттера, 1966 г., который и ввёл понятие в науку.
Пример установок из теста: «каждый имеет то, что заслужил» или «успех случаен».
При локусе накоренённом внутрь, страдают от невозможности довериться большему, мнят себя причиной всех бед. Или диаметрально, при внешнем реверансе — склоняются к суеверности, утверждаются во всеобщем заговоре.
Локус ‘прописывается’ в детстве, на стыке темперамента и характера, но в большей степени зависит от воспитания, усиливает направленность в процессе социализации. Определяет мысли, соответственно решения и далее — действия. В саморазрушительных тупиковых случаях нуждается в психологической проработке — поддаётся коррекции, но сохраняется в чертах.
В психотерапии для клиента первостепенно — признать за собой определённый крен, обнаружить истоки возникновения.
Второй уровень — зонировать ответственность на прямую/ косвенную, выделить пространство за которое отвечать невозможно, включая экзистенциальные факторы.
И третьим пунктом — постепенно направлять убеждения в противоположную сторону — расслабления или концентрации, фиксируя маленькие результаты. Стратегически верно — оценить входные данные и формат своего воздействия из позиции ‘зрителя картины’.
В литературе присутствует схожее семантическое разделение персонажей на а́генсов и па́циенсов.
Агенсы — деятельные участники, сражающиеся до последнего и пациенсы — ведомые судбой, принимающие лишения.
В качестве иллюстрации предлагаю вашему вниманию рассказ, опубликованный в моём авторском блоге, иллюстрирующий противоборство двух начал:
«ДЕМОНЫ ДАНИИЛА»
Если не отвечу голосом, Даня шагнёт с подоконника в бездушный ноябрь.
Кто ещё выслушает? Разве что мама, друг Женька, бывшая, настоятель, ребята из общины.
Получила согласие на заимствование сюжета, заручившись обещанием героя приступить к собственной летописи в алко рехабе, как только освоит правую.
Обращался ли Даня к психологу? Если она бесподобна! Преступая кодекс завершающим терапию десятибалльным, из десяти, сексом и присуждением клиенту диссоциальной акцентуации.
Демоны посмеиваются, в хватких когтях занятный экземпляр: втравили в угловатую геометрию — гражданская пара уболтала на фиктивный брак с прекрасной половиной — джокером в имущественной махинации. Колода смешалась, когда расклеив веки после дружеской попойки ощутил член в руке ‘жены’. Действо витиевато развязалось на башне колокольни, откуда фактический муж опереточно вытолкнул Даню в воронку винтового пролёта. По поздней хлипкой мостовой, приволакивая ногу с открытым переломом, достиг ступеней клиники.
Лекарь впридачу зафиксировал трещину кости пальца левой руки, музыкальной — Даня левша, но, главное, повар, а блюда его — партии presto на фортепиано, пленяющие благородных девиц и их заносчивых маменек. Первые ревнуют, когда смакует дижестив со вторыми — бражничая, не утолим всевластием прелюдии, раздраем недогона, похмельным опустошением. Череда фаз обернулась сроком. Отбывал в покое, схожим с религиозным, в пору его служения Батюшкой в приходе.
По видеосвязи: Невский кишит бричками и людом всех мастей. В широком пальто, придерживает за поля затёртую шляпу, как бы не сорвало порывом с реки. Данин лирический тембр выделяется в звуковой аранжировке проспекта. Пропустит бабкины похороны, как преставится, зловредная! Шлёт к чёрту поиздержавшегося внучка, когда отец запоздало воспитывает, а долг квартирной хозяйке просрочен. Впрочем, проездом от церковного подворья в питейный дом, заглянет на процессию, пересиливая хандру — почтит при убивающейся родне.
Многие лета Даниной бабушке! Я верю, он бы заплакал навзрыд, как ребёнок. И ангел-хранитель уберёг бы от заигравшихся демонов, не потому что окно на низком первом. А за жизненным азарт!
