Я очнулся от громкого смеха. Видимо я задремал в кинозале, так как когда я открыл глаза я увидел экран и полный зал смеявшихся людей. Интересно как долго я был в отключке – пробежала мысль в голове. Судя по тому, как затекли ноги и болела задница я сидел в зале уже не первый час.
Название фильма я вспомнить никак не мог, да и как очутился тут тоже. Ища ответы на эти вопросы, я находил в голове только туман. Я толкнул локтем соседа и спросил — что мы смотрим? Сериал «Жизнь мистера N» — ответил он. Сериал? – повторил я про себя. Видать я вчера сильно нажрался если сегодня пошёл на сериал. Физиология видимо давно ждала, когда я очнусь, так как мне уже сильно хотелось в туалет. На экране началась погоня, которая на некоторое время отвлекла меня от моей нужды, но мочевой пузырь уже не отпускал звонок у двери, и я торопливо пошёл по ряду.
Дойдя до конца ряда, я вспомнил, что в прошлый раз Проводник с фонариком провожал меня в туалет. Если в зале ещё что-то было видно, то за поворотом в коридоре было очень темно. Провожатый светил мне под ноги специальным фонариком, чтобы я не споткнулся или не упал со ступенек. Сам луч фонарика виден не был, но оставлял на полу жёлтый маленький круг, и я видел куда ставить ногу, шёл за ним как котёнок за солнечным зайчиком. К тому же такой незаметный фонарик не отвлекал других от экрана.
Но в этот раз провожающего не было. Я постоял ещё пару мгновений, и решил идти наощупь, припоминая, что сначала надо пройти прямо от ряда, а потом свернуть на право. Там дальше, кажется, было несколько ступенек… Просеменив с вытянутыми руками прямо и направо я наконец нащупал ногами первую ступеньку. Сколько было ступенек в мутной голове никак не всплывало, а писать уже хотелось до ужаса. На мгновение мне почудилось, что в низу кто-то есть. Тогда я тихонько спросил – есть тут кто-нибудь?
Внизу зажегся фонарик, кто-то посветил мне в лицо, и ужасная боль пронзила мои глаза. Вообще мне показалось, что меня разрубили мечом джедая. От ослепительной боли я чуть не обмочился. Я и представить себе не мог, что луч фонарика Проводника так ярок, ведь я видел только небольшой кружок отражённого света от тёмного пола и ступенек.
«Ты что здесь делаешь?» —спросил голос, видимо это был чей-то Проводник.
— Мне бы в туалет уже сквозь зубы от нетерпения процедил я.
— Спускайся! И он стал светить мне под ноги, чтобы я без проблем дошёл до двери в туалет. Я открыл дверь и свет в туалете автоматически включился. Я уже ни о чём не думая опустошил мочевой пузырь и с огромным облегчением вздохнул. Самообладание вернулось ко мне, и я мог спокойно думать. Надеюсь, этот проводник со своим фонариком ещё за дверью – подумал я.
Я вышел за дверь и закрыл за собою дверь, и оказался в полной темноте. С надеждой я позвал в пустоту, в ответ была тишина. Видимо это был не мой проводник, и он отвёл своего зрителя на его место. Придётся выбираться самому – решил я.
Медленно на ощупь вдоль стенки я поднялся по ступенькам. Здесь уже из-за угла немного пробивался тусклый свет из зрительного зала и это не могло не радовать. Настроение немного выровнялось. Не рискуя выйти на середину коридора, я всё также вдоль стенки, держась за неё одной рукой пошёл на свет. Настроение стало подниматься. Дойдя таким образом до угла, я повернул в зрительный зал и меня охватил ужас. Ледяной холодный пот прокатился по позвоночнику сверху вниз.
Зал был большой и, хотя его озарял свет от экрана, в темноте не было видно противоположного края рядов. От этого казалось, что он бескрайний, бесконечный. Дело в том, что, когда я протискивался по своему ряду, я так был занят мыслями не обмочиться в штаны и не опозориться, что не только не запомнил своего места, но спеша в туалет даже не запомнил своего ряда. Ужас потерять своё родное место в зале был на столько сильным, что я остановился в оцепенении и не мог сделать ни шага. Более того, я даже думать не мог какое-то время. Сколько я так простоял не знаю, может час, может минуту, может 10 секунд. Но когда я наконец вышел из оцепенения мне показалось что прошла целая жизнь. Ко мне вернулись рассудок и способность мыслить.
Каждый раз, когда мне нужно было в туалет, меня вёл проводник. Я, не отрывая глаза от пола проходил в туалет. В туалете мне тоже некогда было смотреть по сторонам. Нужно было направлять струю ровно в унитаз. Потом обратно так же в темноте по освещённому пути к своему ряду.
Я стал прикидывать, какой ряд мой? По всем расчётам это получался сорок пятый ряд. Я стал вглядываться по этому ряду в глубину и искать свободное место. Зал был полон, поэтому свободное место с большой вероятностью должно было быть моим. Как назло, в это время на экране происходило много событий, и зрители бурно реагировали. Кто-то рукоплескал, кто-то подскакивал на месте. Так я потратил довольно много времени на поиски своего места. Глаза совсем привыкли и у меня появилось чувство любопытства, и я стал разглядывать окружающую обстановку. Конечно, в темноте ни чего особенного разглядеть не удавалось, поэтому я стал наблюдать за реакцией людей на то, что происходило на экране.
И тут я понял, что впервые вижу зал со зрителями со стороны. Меня снова накрыло, я оцепенел. Но в этот раз не было ни ужаса, ни страха. Меня накрыло одиночество. Все зрители были там в сюжете фильма и в переживаниях героев. Я был один в огромном зале! Совсем один!
Люди смотрели фильм смеялись, когда было смешно и плакали над трагическими сценами. Люди развлекались. Я вспомнил что, когда я сидел там на своём месте и рыдал вместе со всеми мне это жутко не нравилось. Я хотел помочь герою, изменить сюжет и не понимал, что это только фильм. Раз они пришли сюда и плачут, значит им это нравится!
Когда актёры рыдают с экрана – им за это платят, они это делают по своей воле. Но те, что плачут в зале платят за это сами. Они сами выбрали это кино и мучаются, не отрываясь ни на мгновение. Мне стало нехорошо, и я сел на корточки. Я забыл про поиски своего места и задумался, а что я делаю в этом зале на этом сеансе?
Сидя на корточках, я обхватил голову и стал судорожно вспоминать как я сюда попал? Шум в зале не давал возможности сосредоточиться, и я решил зайти за угол и сесть на ступеньку. Стоило мне встать, отвернуться от зала и направиться за угол, как тут же появился сопровождающий и стал светить под ноги.
— Тебе в туалет? – спросил он.
— Нет – ответил я – мне нужно кое-что вспомнить.
— А как же кино?
— Это кино мне осточертело – ответил я.
— Ну что же вспоминай – спокойно сказал он – если что я буду рядом.
— Откручивай назад серию за серией, которые смотрел, так доберёшься до первой с которой начал. – безучастным голосом проговорил он.
И я начал вспоминать в обратном порядке. Были серии про карьеру, до этого про студентов, ещё раньше про школьные драки. Но все эти серии были не отчётливыми. Более яркими почему-то оказались самые старые с мультфильмами. В друг я вспомнил – меня же привели сюда мама и папа. Так я не один! Они же там в зале, стоит их позвать, они откликнутся и укажут мне моё место. Я обрадовался тому, что всё вспомнил и вышел в зал. Только я хотел крикнуть мама – как зал взревел очередной эмоцией на происходящее на экране. Это сбило мой порыв, и я задумался. Мама и папа будут конечно рады, что я снова займу рядом с ними назначенное мне место. Но ведь это место выбрано ими, не мною! Почему я решил, что моё место там среди этих зрителей? Да и кино это мне уже порядком поднадоело. И я снова решил отойти подумать, посидеть на ступеньках. Как только я отвернулся от зала и сделал шаг в темноту, сразу появился Проводник с фонариком и спросил.
— Тебе в туалет?
— Нет я подумать – уставшим голосом ответил я.
— Ааа, это ты! Что вспомнил, как сюда попал?
— Да, только не знаю, что теперь делать.
— Молодец, в прошлый раз ты заснул на седьмой серии – улыбнулся он.
— Как это в прошлый раз? – удивился я – я ничего не помню!
— Да, никто не помнит. Когда вы засыпаете, мы относим вас на место, а когда вы просыпаетесь, то уже как все сопереживаете происходящему.
— Подожди, подожди-ка, так вы видите, что люди смотрят бестолковое кино и не говорите им об этом? Почему?
— Ну вообще-то мы когда-то давно делали попытки, но после того, как за то, что пытались зажечь свет в зале, толпа схватила одного из нас и прибила к стене гвоздями, там возле туалета… Мы перестали это делать. Мы пишем афоризмы на стенах туалета, пишем сценарии мини сюжетов и иногда их удаётся протащить в фильм. Так удаётся кого-то заинтересовать. Пояснил Проводник.
— Ну хорошо, а чего меня-то не будил в прошлый раз? Почему отнёс обратно?
— Дело в том, что, если разбудить заснувшего он не вспомнит, что перед этим было. Тех, кого будили там на ступеньках в темноте охватывал страх, и они больше не могли и шагу ступить в темноту. Поэтому мы от этого отказались.
— Ладно оставим это, в конце концов это ваши дела. Скажи мне-то что делать теперь?
— Я не знаю – пожал плечами Проводник – моё дело обеспечить твою безопасность. Чтобы ты ничего не сломал себе. А что тебе делать решай сам…
Мда, вот это задница подумал я, и судя по темноте вокруг – это задница негра. Что же мне делать? В зал на своё, предопределённое моими родителями, место я не хочу. А что я хочу? Я снова вышел в зал и стал смотреть на людей, на их реакцию, на происходящее на экране…
Глупцы – думал я. Смотрят какую-то чепуху. Сами проклинают ситуацию, которую переживают, сами ревут, и не понимают, что переживать всё это происходящее, это их же решение. Не понимают, что они могут перейти в другой зал и смотреть комедию. Рассуждая так, я почувствовал прилив энергии и гордости, за то, что я всё это осознал и понял устройство жизни. Так вот что такое просветленье! Я теперь могу стать проводником! Помогать этим бездарям пробудиться! Исполнившись гордости за свои прозрения я подошёл к Проводнику и сказал – дайте и мне фонарик, я тоже хочу быть просветлённым Проводником и освещать дорогу слепцам!
— Извини, но у просветлённых должен быть свой собственный фонарик.
— Тогда чем же мне заняться, это кино я смотреть не хочу? – спросил я.
— Я могу провести тебя в другой зал – ответил он.
Да подумал я, конечно, сколько можно смотреть одно и то же! Надо пойти в зал сажем …, во, с путешествиями! Там точно будет не скучно.
Проводник зажег свой фонарик и отвёл меня в другой зал.
— Выбирай своё место – сказал он.
Я осмотрел зал. Все любовались горными пейзажами. Показывали Тибет, монахов, йогов… В этом зале свободных мест было побольше чем в моём, и я стал выбирать. Я решил спросить у Проводника, раз уж он такой продвинутый.
— Слушай, ты видел людей с разных мест. Может подскажешь может есть какие-нибудь хорошие места?
— В каждом зале всё одинаково, места поближе к экрану для богатых, места подальше для бедных. Других различий нет. Что касается нас, то нам всё равно кому светить под ноги. Для таких как ты, кто сам сменил зал, есть привилегия – мы можем посадить на любое место.
И так я встал перед выбором, где моё место? Я вспомнил, что в своём зале я тоже стоял перед залом и искал своё место. Я знал, что в нём есть одно моё, которое я потерял, выйдя из зала. Теперь я стоял и мог занять любое место, но я опять не знал какое моё! Это меня начинало злить. Я столько пережил в том зале, я сменил зал, а ничего не изменилось – я не мог найти себе место!!!! Злость заставила меня и этих зрителей в этом зале посчитать глупцами, которые думают, что сидят на своих местах. А ведь что ближе к экрану, что дальше от него, что в отдельной ложе, все испытывают те же переживания, которые вложил в фильм сценарист и режиссёр. Стоп!
А что, если мне снять свой фильм?! Мне тогда и место искать не надо! Я обратился к Проводнику.
— Слушай, а можно снять своё кино?
— Можно – с улыбкой ответил он.
— А как это сделать?
— Я не знаю. Моё дело безопасность. Но я могу проводить тебя к киномеханику. Он получает новые фильмы, может он тебе подскажет того, кто тебя научит.
Я согласился. Мы пошли по тёмному залу наверх к киномеханику. Я шёл за Проводником. В какой-то момент я обратил внимание, что его фонарик был выключен, но я почему-то уже не смотрел себе под ноги. Я смотрел прямо и уверенно вперёд. Я забыл про гордость и меня уже распирало любопытство, как это снять свой собственный фильм? Было темно, впереди чуть заметно виднелся силуэт проводника. Мне подумалось – может просветление, это не то, когда тебе хочется светить другим налево и направо, а когда тебя не волнует темнота? Меня темнота уже не пугала. Толи мои глаза привыкли к темноте зала, толи темнота зала устала от моих глаз.
