— Я всё время срываюсь на ребёнка. Я просто уже не знаю, что мне с этим делать…
— Извиняться. — Я отвечаю очень быстро, почти автоматически. Извиняться перед ребёнком. Ребёнок же тоже человек.
Во взрослом возрасте многие люди страдают в большей степени не от того, что родители били или жёстко говорили с ними в детстве, а от того, что они так до сих пор, спустя много лет, не готовы признать вину и причинённый ущерб.
Признание вины и принятие извинений не отрицает совершенного, не отменяет произошедшего, не предполагает, что дальше будет общение как ни в чем не бывало, но может взаимно освободить связанных друг с другом через вину людей.
Если же перед человеком так никогда и не извиняются, другая сторона не признает ущерба, тогда его страдание может быть единственным свидетельством причиненного вреда. Очень ценным артефактом, от которого сложно избавиться, потому что у него есть важный смысл. И тогда хорошая терапевтическая задача — искать другие средства свидетельствования, сохранения этого своего опыта. Например, превращать опыт из опыта Пострадавшего, Жертвы (Victim) в опыт Выжившего (Survivor). Менять историю «Меня жестоко мучали» на историю «Невероятно, но я справился!».
Первым шагом на этом пути может быть идея, что в любых самых плохих обстоятельствах, человек что-то делает, чтобы помочь себе. Иногда это неочевидно, странно, совсем не похоже на героическое сопротивление. Иногда это вообще в воспоминаниях выглядит как «ничего». Но это интуитивно безошибочно выбранное действие в тот момент и с теми ресурсами.
