Среди психиатров существует мнение, что бывших психиатров, как и копов не бывает, отчасти это так. Работа со сложным контингентом вырабатывает особенную профессиональную трансформацию, над которой люди посмеиваются и за которую психиатров критикуют.
Психиатров чаще всего обвиняют в психиатризме — излишнем стремлении ставить всем диагнозы, пичкать всех насильно колёсами, госпитализировать в психушку без оснований и издеваться там, удерживать в психушке и делать из людей овощ и т.д. и т.п. Скажу вам, что всё это небезосновательно и нам психиатрам, чем отрицать, это надо признать. Сейчас, правда, времена изменились, но в целом осадок и стигма остались.
Чтобы разбираться в психической патологии, психиатру нужно быть сдержанным и наблюдательным. Все великие психиатры были именно такими. И нужно хорошо знать патологию, для чего нужно знать норму. Поэтому, каждый опытный психиатр — это немного психолог. Но любой психолог – это далеко не психиатр. Принцип психотерапевтов старой советской школы заключался в том, что для того, чтобы стать хорошим психотерапевтом, нужно сначала стать психиатром. Именно стать и поработать с больными, чтобы выработать это терпение, спокойствие, наблюдательность и долю цинизма. Чтобы понимать невротические причуды, а это, хоть и пограничного уровня, но всё-таки психическое расстройство. Но и психиатрам важно изучать психологию. Читал, что психологию изучают знаменитые люди, политики, артисты, ученые, спортсмены, врачи. Если ей увлекаются все кому не лень, почему психиатры обязаны её изучать? Считаю, что для себя должны.
С психиатрами и психотерапевтами понятно, им остаётся повышать уровень знаний в психологии и психотерапии. А с практикующими психологами что делать? Ведь психология это очень широкая наука, с ней сотрудничают много разных специальностей, дающих отдельные направления и под психолога могут подмазываться все кто угодно. Многие специалисты узких направлений начинают вести широкий приём и у них, как правило, начинаются проблемы. Потому что увлекаться одним направлением психологии это одно, а работать специалистом, оказывающим практическую помощь, это другое. Проблемы эти чаще всего связаны с непониманием медицинских аспектов и ограниченным выбором методик.
В одной социальной сети в группе практикующих психологов я вступил в спор с психологами – представителями различных гуманистических, экзистенциальных, психоаналитических и гештальт-направлений по поводу подходов к лечению приступов шизофрении с императивными «голосами» у одного пациента и бреда обкрадывания у другой пациентки с инволюционным параноидом. Кто-то из них пытался психологизировать шизофренический приступ, анализировать его бред и содержание галлюцинаций, в бреде обкрадывания искать детские травмы и незавершённые гештальты. Мои рекомендации побыстрее проконсультировать у психиатра и начать фармтерапию, естественно, были всеми психологами встречены в штыки: «вы не психолог!». Мои аргументы, что это компетенция именно не психолога, а психиатра их не убедили. Здесь психологи вышли за рамки своих компетенций и залезли в дремучий и мрачный лес психической патологии.
Поэтому, полагаю психиатрам и психологам нужно постоянно стремиться к межпрофессиональному просвещению, интеграции и восполнять дефицит знаний в других областях.
