То как проживается сегодня происходящее для меня имеет сходство с тем, что было в 90-е. Использую опыт 90-х: энергию тревоги перенаправляю в деятельность. Возможно, кого-то моя история поддержит.
Тогда начала писать статьи с целью стать журналистом. Не было ни знакомых, ни онлайн-курсов, ни денег. Просто я осталась одна с маленькой дочкой на руках. С холодом в сердце, паникой в голове и нарастающим ворохом неоплаченных счетов. Как практический психолог я стала неспособна оказывать помощь другим. Поэтому, отложив в сторону недописанную диссертацию, решила использовать написание статей в качестве заработка и само-терапии. Критически важно было не утонуть в депрессивных тревожных, вводящих в полный ступор мыслей.
Так я решила стать журналистом, хотя рекомендаций и советов получить было не у кого. Кроме решения был компьютер, уверенность в том, что писать-то я умею, ответственность за близких. И понятная задача — надежно обеспечить финансово свою семью.
Я просто шла на страх, нарушая свой запрет «не заявлять\обещать то, в чем на уверена на 100%» писала и отправляла в разные издания заметки.
За полгода экспериментов не была опубликована ни одна моя статья (рекламные заметки не в счет). Помню, как валялась на диване часами, набираясь сил сделать звонок, представившись «журналистом». Чувствовала себя самозванцем. Боялась облажаться так, что мне об этом скажут резко в лицо. Обратная связь была однообразной и неинформативной: «А это все точно написал один человек? (часто для надежности посылала в одно издание 2-3 статьи в разных стилях и на разные темы ) .. Да, очень интересно, но к сожалению не наш формат».
Отправила главреду «Власть» «телегу» про механизмы власти — от власти матери над ребенком до власти принимать решения, влияющие на судьбы стран и народов. И получила приглашение на встречу.
Услышав «ну… все это интересно, но конечно, опубликовать невозможно» — от Макса Ковальского, еле сдержалась, чтоб не обматерить его хлопнув дверью кабинета. Спрашивается, зачем было приглашать со словами «я хочу видеть человека, написавшего это»? Что, нельзя было отказать по телефону?!
Чтоб приехать в «Коммерсантъ» пришлось найти с кем оставить малолетнюю дочь. И бросить срочное устранение последствий пожара в квартире – во время стирки загорелся мотор у родной Zanussi.
Макс спешно перешел к разбору моей «телеги» по абзацам. Через часа два его вопросов, мозгового штурма у нас был список тем для разработки. У меня в голове – ясность – что значит работать над статьей для СМИ и как это делать.
А также страшное осознание – вот, то чего ты так долго добивалась – бери и делай. После публикаций в «Коммерсантъ» в других изданиях мне «чудесным» образом перестали отказывать. Позже узнала, что публикация в «Коммерсантъ» в те времена была заветной мечтой любого уже состоявшегося журналиста.
Сейчас ломаю очередной запрет — осваиваю видео-формат. С камерой у нас взаимная нелюбовь, при чем давняя. Перед любой камерой каменею, напрягаюсь. В итоге, она меня «видит» совершенно не такой, какой являюсь вживую. Этот эффект с удивлением обнаруживали те, кто меня знает и пытался фотографировать.
Для меня снять с собой видео – означает воспользоваться посредником в общении, который меня «не любит», искажает. А еще и выложить видео — это слом очень серьёзных запретов. И знаете, что я обнаружила, занимаясь этим некомфортным делом? Процесс видео с собой в главной роли — офигенный потенциал само-терапии) Видео высвечивает новые грани контакта прежде всего с самим собой. И конечно, специфику контакта через камеру, дистанционно со зрителем.
Приглашаю посмотреть три первых серии сериала про техники самопомощи для адаптации к новой реальности, которая нас всех так резко накрыла. Вот ссылки:
