Для начала скажу, что статья будет несколько эмоциональной. Психолог тоже человек.
Я интимно-личностный и семейный психолог, сексолог. Работаю с самыми интимными и сильными переживаниями человека, которые тщательно скрывают от окружающих: вина, ревность, агрессия, обида, селфхарм, абьюз, потеря, физическое и эмоциональное насилие. Теперь к сути, когда к специалисту обращаются с трудностью проживания горя, здесь включается, «научное обоснование и рефлексирование». Психолог сочувствует, живой же человек, но пытается точно проанализировать и понять, что конкретно испытывает клиент сейчас, и, соответственно, ищет нужный механизм для проживания утраты. Не будем вдаваться в подробности, в состоянии горя целый список этапов, на каждый этап может найтись правильная техника управления эмоциями.
Или, например, пара переживает тяжелый развод, страсти кипят, влияют и на детей, и на родственников, и на самих супругов. Нейтральный подход специалиста-медиатора, его спокойный взгляд на вещи притупляет негативные эмоции, позволяет партнерам взглянуть на ситуацию с другой точки зрения, признать промахи, услышать новые конструктивные мысли.
Еще один пример: отец испытывает вину за то, что чувствует к его 14-летней дочери сексуальное влечение и справиться с этим не в силах, уже были попытки сблизиться, что напугало обоих. Как вести себя в этой ситуации? Чисто по-человечески, может возникнуть просто «девятый вал» осуждающих мыслей и выводов, но психолога учат уважать «карту мира клиента» и оставаться нейтральным. И здесь мы хватаемся за очень важную деталь: отец испытывает вину. Вот что важно! То есть осуждения своих сексуальных желаний у него и так предостаточно, он и так сам себя наказывает. И теперь предстоит огромная работа над трансформацией искаженного когнитивного убеждения отца по отношению к дочери. Иногда, приходится подключать и психотерапевта, что помочь преодолеть кризис фармакологически.
Самые трудные моменты в работе возникают тогда, когда клиент обращается с экспрессивной просьбой (назовем ее деликатно так). Например, «Подскажите, как соблазнить дочку жены? Кстати, я ее не удочерил, так что по закону мы чужие. Ей 16, значит уже взрослая. Я все сделал, что мог придумать, она вертит своими прелестями передо мной, но дальше дело не заходит. Между нами всего несколько лет разницы. Она мне не дочь, но с ней будет высший пилотаж, потому что тело молодое, не то, что у жены». Как психологу оставаться нейтральным? Говорить о морали, значит поучать. Не имеем права, картину мира клиента, помним, нужно уважать. Остается рассказывать, про довольно серьезные психологические причины подобного влечения, личные границы подростка, про чувства жены, про ответственность за будущее ребенка, про роль взрослого в семье, научно объяснять паттерны поведения, реакции и их последствия… Ответ следующий: «Не учите меня жить. Я к вам пришел, чтобы спросить совета, взять силой или все же продолжать уговаривать? Вы не профессионал.
Или так: «Я тщетно соблазняю свою мать, сначала намекал, потом предложил прямо, а она молчит, но не отталкивает. Ей уже за 50, забеременеть не может, удовольствие обеспечу, так чего не соглашается?» Лексику обращения я намеренно сделала литературной.
Иначе никак. И снова говоришь с клиентом про причины такого влечения, про то, что запретные поступки ведут к невротизации участников события и искажению самых добрых ценностей семьи, что подобные когнитивные искажения и поведение не сулят благополучного будущего, и что в общепринятых нормах общества (а эту большую карту мира тоже нужно учитывать) это, безусловно, разрушительное поведение. Оставаться нейтральным сложно. Почему мать молчит? Как вообще реагирует? Испугана? А может с деменцией? Как ее защитить? Ведь по закону ничего не доказано, да и нечего доказывать – нет заявления о домогательствах. Уголовного преследования за инцест нет. Только жениться на родственниках нельзя.
И таких случаев, к большому сожалению, много. Недавно была на консультации испуганная и растерянная женщина 44 лет, ее 21-летний сын принуждает к физическому контакту уже целый год. Возразить боится. Говорит, что за возражения избивает. Да и потом, любит она его, цитата — «непутевый, но мой сын». А пришла с необычной просьбой: помочь отключать эмоции в этот момент, потому что чувство беспомощности и стыда разрывает ее изнутри так, что были мысли о причинении себе вреда.
Я представляю, сколько мыслей возникает, пока вы читаете эту статью. Может, проще ответить таким клиентам: «Я вам ничем не могу помочь. Это не моя специализация». Так проще. Но что делать с чувством долга и человеческими эмоциями?
Основные принципы работы психолога: помимо высокого интеллекта, аналитических навыков и научных знаний, этичности и эмпатии, еще и быть толерантным (терпимым) ко всему, что услышишь. уважать видение и опыт проживания ситуации самим клиентом, быть беспристрастным и не давать оценок происходящему. У меня опыт уже более 10 лет, однако, до сих пор такие обращения вызывают немало вопросов.
И главный – если ты, как специалист, и можешь хоть как-то изменить ход вещей в конкретной экспрессивной ситуации, то как помочь сбившемуся с пути обществу все-таки повернуть обратно? Спасибо, что дочитали. Будьте счастливы и благополучны.
