Она просто шла по кладбищу и случайно встретилась взглядом с ним, своим новым возлюбленным.
Он смотрел на нее открыто и прямо: со своей надгробной фотографии.
В этот момент сошлось всё: ее желание любить, и образ мужчины, который смотрел на нее так пронзительно, что все чувства стремительно поднимались наружу, из самого центра пупка.
Только потом, спустя несколько дней, она поняла, что влюбилась в того, кого уже нет.
Она не знает о нем ничего. Кроме даты рождения и смерти.
Имени. И того, что он никогда с ней не будет.
Живым. Настоящим. Теплым. Близким.
Ну и что. Зато он идеальный. Он приходит к ней только тогда, когда она его позовет в своей голове.
Он признается ей в любви так, как она захочет.
Он сделает для нее все то, что она для него приготовила.
Он будет делать это так, как она хочет.
С ним невозможно поругаться, потому что он приходит только в хорошем расположении духа.
Когда же у нее плохое настроение, он тоже приходит к ней и поддерживает ее. И она принимает его поддержку.
От него брать ничего не страшно. Его присутствие выдерживать очень даже комфортно.
Он ей не мешает. А помогает. Выжить. Жить. Вдохновляться. Дает энергию для идей. Планов. Несмотря на то, что он мертвый.
Он сказал сразу, что женщины возле него не задерживаются.
И он остается одиноким в свои 36. И уже отчаялся встретить свою женщину и создать семью. Но именно в этот момент отчаяния он встретил ее, свою единственную и настоящую любовь.
В нее было невозможно не влюбиться. Ее искрометный образ и тембр голоса сводили с ума мужчин, а меня, как женщину, она восхищала.
Я тоже знала ее. Да кто же ее не знал. Она была живой и настоящей, но не для него.
А он смог. Смог приручить ее, встроить в свою жизнь, научил ее любить его. Любить так, как хочет он. Он приучил себя дарить ей подарки.
Заказывать ужин, накрывать на стол. И заниматься сексом так, как он всегда мечтал. И она шла на все его эксперименты.
Ведь она жила только в его голове.
Он ей дал новое имя. Старое (настоящее) было связано с другим мужчиной, в конкуренцию с которым он не готов был вступить.
Она (настоящая) жила на другом материке и абсолютно не знала русский. А он перевез ее сюда, и она легко заговорила на его языке. Без акцента, с любовью.
Она сразу показала фото в своем телефоне.
Мужчина — воин. Серьезный, крепкий, и сильно не похож на местных мужчин. Это единственное его фото.
Она была знакома с ним через приложение один месяц. Тридцать дней. Она любит. Верит. Пишет.
В ее голове это самый прекрасный мужчина на всей планете.
Но ее счастье омрачает одно. Он погиб.
И вот уже полгода после его гибели она его любит. И признается, что больше никогда не встретит никого, и будет хранить верность своему погибшему виртуальному мужчине.
Все, что теперь напоминает ей о нем, всего одна фотография и несколько сообщений.
Она не может поехать на его могилу, у нее нет не то что адреса, даже фамилии этого мужчины.
С ней навсегда остается только его имя. Нет сомнений, что и оно не настоящее, но женщине все равно.
Она полюбила образ. Она была готова к отношениям без живого присутствующего в реальности партнера.
Ей и сейчас важно любить. Жить. Через свою верность к нему. Он выполняет много задач, оставаясь в ее голове идеальным мужчиной.
Всего 30-50 лет назад в системе ценностей нашего народа была семья. Любой ребенок с детства знал, что он вырастет, полюбит и создаст свою семью. У него родятся дети и этот круг закрутит новый виток.
В этом была своя структура.
Ребенок знал, что ему делать. Куда и как направить свое пробуждающееся либидо.
Но вот уже лет 30 как понятные ценности отодвигаются на периферию современного мира и на это место в самый центр приходит свобода.
Свобода: любить или не любить, создавать семью или оставаться холостяком, рожать детей или оставаться бездетным.
И вот тут вместе с долгожданной свободой и возможностью быть инициативным, выбирая свой собственный путь любви, поднимается тревога. Начинается паника. Пропадает ощущение безопасности, за которое раньше отвечала старая структура (семья-это безопасно, единственный партнер в одном браке-безопасно, как у всех есть дети- это безопасно)
Психика у всех разная.
Ее возможности тоже у каждого индивидуальны.
Да, в этих трех примерах крайняя степень специфического выбора объекта привязанности.
И, если бы каждый из них мог безопасно выйти из придуманных отношений и отпустить специфический объект своей привязанности, то он бы вышел, отпустил и не пришел на сессию со своим запросом.
