Нижеприведенный текст — выжимка из чудесной книги В. Тэхкэ “Психика и ее лечение” того, что касается представлений автора о развитии психики.
Хотя я стремился наиболее точно передать идеи автора, многие вещи перефразированы мною с целью упорядочивания описанных Тэхкэ механизмов и этапов развития во времени, краткости изложения, а так же для адаптации к большему числу читателей, хотя текст, к моему сожалению, остается сложным для неподготовленного читателя.
Слово «мать» в тексте следует воспринимать в обобщенном смысле, как любое ухаживающее лицо. «Мать» (с большой буквы) — как репрезентацию этого лица в психике ребенка. «Другой» — как любого значимого человека в жизни ребенка.
Первые примитивные структуры психики формируются как реакция на необходимость регуляции напряжений, возникающих при неудовлетворении физиологических потребностей.
С развитием психики увеличивается способность выдерживать фрустрацию. При избытке фрустрации, неадекватном текущей способности психики, происходит регрессия на предыдущие этапы. При недостатке фрустрации развитие теряет свою основную мотивацию и останавливается. Таким образом, избыток или недостаток фрустрации могут приводить к застреванию на некотором этапе развития в ожидании подходящих для его продолжения условий, которые могут никогда не наступить.
I. Аутистическая фаза.
≡ Меня нет.
Изначально организм ребенка функционирует на уровне физиологии и адаптируется к миру с помощью условных рефлексов. Память, а вместе с ней и психика, и чувства не существуют как таковые.
Идет медленный процесс усвоения сенсорных ощущений, связанных с состоянием удовлетворения, что в конце-концов приводит к зарождению психики.
II. Недифференцированная психика (1-2 месяцы по М.Малер)
+ Удовольствие.
Многократное и стабильное повторение состояния удовлетворения приводит к образованию первого следа памяти, состоящего из сенсорных ощущений, сопровождавших удовлетворение. Когда реальное удовлетворение невозможно, оно заменяется галлюцинацией — воспоминанием об удовлетворении в прошлом, откладывающим фрустрацию.
Состояние фрустрации, боли — игнорируются.
Чем больше восприятий удовлетворения, чем они предсказуемее во времени, однообразнее по сенсорным ощущениям, более адекватны напряжению потребности и синхронизированы с ними — тем крепче след памяти, а значит и психика. Слишком продолжительная фрустрация приводит к распаду психики и возвращению на предыдущую фазу.
В этот период, особенно важна отзывчивость ухаживающей фигуры, её адекватность и отсутствие частых смен фигуры.
Достаточно крепкая память об удовлетворении, позволяет психике включить в себя представление о фрустрации.
III. Дифференциация (7-12 месяцы жизни, 5-8 месяц по М.Малер)
≡ Я — кричу, Мать — удовлетворяет.
+ Собственное Я и Абсолютно Хорошая Мать.
+ Боль, ярость и тревога.
Галлюцинаций не всегда оказывается достаточно чтобы справиться с задержкой удовлетворения, и постепенно происходит различение реального и галлюцинаторного удовлетворений. Ребенок начинает воспринимать свой крик и его связь с удовлетворением. Таким образом происходит различие состояния удовлетворения и фрустрации, различие между тем, кто кричит (всемогущее Собственное Я) и источником удовлетворения (совершенной Хорошей Матерью).
Возникает агрессия, призванная уничтожить источник фрустрации и служащая репрезентацией чувства фрустрации. Вместе с агрессией возникает тревога, как реакция на возможность потери Собственного Я в процессе устранения страданий. Существование психического образа Собственного Я нераздельно связано с существованием образа Хорошей матери, всемогущей способностью первого управлять вторым и выносимостью фрустрации.
В переходе на эту фазу ключевую роль играют неизбежные периоды продолжительной неудовлетворенности ребенка и связь их продолжительности с криком ребенка.
Поддержание субъективного переживания Собственного Я, чувства жизненности, становится основным мотивом для всей дальнейшей структуризации психики. Это толкает ребенка к интернализации — присваиванию и трансформации определенных аспектов Других и внешнего мира в область Собственного Я.
1. Интроекция
Первым продуктом интернализации является интроект — первый образ Матери, который переживается во внутреннем мире ребенка как отдельное «психическое присутствие» и бессознательно контролируется, независимо от действительного присутствия и действий матери. Этот механизм напоминает галлюцинации на фазе недифференцированности, однако теперь вспоминается не физиологическое удовольствие, а «диалог» с Матерью.
2. Функционально-селективная идентификация
+ Зависть, стыд, гордость
В противовес пассивно переживаемым и магически контролируемым интроектам, с развитием моторных навыков функционально-селективные идентификации обеспечивают Собственное Я способами активного контроля в его стремлении к удовлетворению. Ребенок все лучше осознает величину, силу и власть матери, через её различные функциональные проявления, чувствует примитивную зависть и стыд, и желание впитать свойства Матери в представление о Собственном Я.
Условия этого процесса:
а) достаточное количество облегчающих тревогу интроецированных альтернатив удовлетворению;
б) подходящие примитивно идеализированные функциональные модели для идентификаций, обеспеченные матерью;
в) фрустрации, лежащие в адекватных пределах;
г) отзеркаливание — одобряющее и восхищенное отношение матери к практике и использованию функции ребенком.
Функционально-селективная идентификация, представляет собой двухфазный процесс, включающий как первоначальную идентификацию с функцией матери, так и последующую идентификацию со способом матери отзеркаливать ребенка как обладателя и исполнителя этой функции.
В Собственное Я включается все большее разнообразие функций, аффективных переживаний и образов Других. Ребенок все лучше осознает себя как субъект и оказывается все лучше информирован о воспринимаемом мире Других.
IV. Третий образ
+ Абсолютно Плохая Мать.
Для более продолжительного выдерживания фрустрации необходимо её включение в психику как объекта, это происходит благодаря созданию третьего образа — Абсолютно Плохой Матери. Теперь ярость можно направить на новый объект, врага, и та не будет представлять угрозу для Хорошей Матери.
По аналогии с тем как интроекция позволяла вспоминать удовлетворение при его отсутствии, теперь ребенок может вспоминать отсутствие фрустрации при её наличии. Неприятные чувства и качества Собственного Я проецируются на Плохую Мать, бесполезную и агрессивную и её присутствие отрицается. Плохая Мать так же служит контейнером для неприятных качеств реальной матери.
С добавлением нового образа в психику, а также, с укреплением Собственного Я и Хорошей Матери появляются альтернативные возможности для регрессии при невыдерживании фрустрации.
1. «Параноидная» позиция
≡ Я — хороший, Мать — плохая и грандиозная
Как ни парадоксально, избыточная фрустрация теперь лишь укрепляет часть психики ребенка, а именно: Плохую Мать. Теперь при отсутствии удовлетворения, ребенок может позволить себе полностью уничтожить репрезентацию Хорошей матери, сохранив свою дифференцированность. Психика сохраняет репрезентацию Собственного Я благодаря разделению мира на Собственное Я и Плохую Мать. При этом все всемогущество Хорошей Матери присваивается Собственному Я.
Такое состояние все равно требует периодического удовлетворения потребностей, иначе разрушается образ всемогущего Собственного Я.
2. «Депрессивная» позиция
≡ Я — плохой и грандиозный, Мать — хорошая
+ Депрессивный аффект
Альтернативно, так как Плохой Матери ничего не грозит, то идентификация с ней позволяет психике оставаться с двумя дифференцированными образами — плохим, никчемным Собственным Я и постепенно затухающим образом Хорошей Матери, до тех пор пока тот окончательно не исчезнет.
В то время как при «параноидном» решении переживание Хорошей Матери утрачивается через частичный отказ, как внутренний так и внешний, в случае «депрессивного» решения Хорошая Мать утрачивается по причинам, не зависящим от ребенка. «Депрессивное» решение позволяет перенести более продолжительную утрату матери нежели «Параноидная» позиция и требует, чтобы был запущен процесс функционально-селективных идентификаций.
3. Информативные репрезентации
По мере включения функций матери в Собственное Я их интроективные и проективные репрезентации оказываются не нужны. Вместо пассивно переживаемого присутствия Матери, появляется информативная репрезентация какого-либо аспекта матери, которая может восстанавливаться или удаляться из психики по воле ребенка. Такой процесс символизации развивается параллельно с развитием языка.
Информативные представления дифференцированы (в отличии от галлюцинаций) и воспринимаются как отличные от фактически существующей матери (в отличии от интроектов).
По мере накопления информативных репрезентаций формируется образ матери как целого, самостоятельного, обладающего индивидуальностью Другого.
V. Константность Собственного Я и Другого (25-36 месяцы жизни)
+ Индивидуальность
+ Любовь, вина, благодарность, сострадание
В результате множественных функционально-селективных идентификаций Собственное Я и Другие приобретают индивидуальность. Собственное Я перестает быть состоянием-чувствами и становится тем, что испытывает эти чувства, и — в отличии от чувств — сохраняет стабильность. Мать перестает быть группой функций жизнеобеспечения, находящейся во владении Собственного Я и наделяется собственной личностью, которая может уходить и возвращаться.
Потеря магического контроля над матерью компенсируется активным контролем внутренней репрезентации матери.
Ребенок нуждается в знании и чувстве того, что он занимает соответствующее место в фантазиях матери, что он присутствует в ее внутреннем мире как любимый и принимаемый. Появляется осознание, что любовь матери не самоочевидна, а обусловлена поведением ребенка и отношением к ней. А так же озабоченность по поводу боли и страдания, которые он мог причинить Другому.
Акцент тревоги смещается с утраты Другого на утрату его любви, которая мотивирует Другого заботиться о ребенке.
Становится возможным идеализировать Других либо как образцы идеального Собственного Я, либо как объекты любви.
1. Оценочно-селективные идентификации
Оценочно-селективные идентификации мотивированы идеализацией Другого как сверхпредставителя своего рода, а также соревнованием с родителем в триадных отношениях. В то время как функционально-селективные идентификации обеспечивают Собственное
Я новыми функциями, оценочно-селективные идентификации переносят наблюдаемые характерные черты с представления о Других на представление о Собственном Я. Ребенок пытается имитировать черты Другого, далее, в зависимости от отношения родителей, либо испытывает унижение, стыд и отказывается от имитации, либо — принятие и одобрение и идентифицирует себя с данной чертой характера.
Недостаточность и несоответствия в отзеркаливающих откликах идеального Другого на недавно завоеванное ребенком переживание Собственного Я как личности, может привести к переносу идеализации с фрустрирующего Другого на Собственное Я, что препятствует дальнейшему развитию — переходу к триадным отношениям.
Более экстремальные проблемы с отзеркаливанием, могут вести к регрессии к функциональному уровню переживания — потере константности Собственного Я и Другого.
2. Информативные идентификации
+ Всевозможные оттенки чувств
Информативные идентификации осуществляются с субъективным эмоциональным переживанием Другого, мотивированы чувством одиночества и желанием восстановить связь с объектом любви. Они создают эмоционально выразительные представления внутренних миров Других и Собственного Я, делая возможными разделяемое переживание и эмпатическое понимание — новую форму близости, и наделяют ребенка способностью к различным эмоциям и их оттенкам.
Информативные идентификации основаны на всех доступных вербальных и невербальных, преднамеренных и случайных посланиях и сигналах от Других, которые содержат информацию о субъективном эмоциональном переживании Другого в данный момент в данной ситуации. Вытекающая идентификация с ощущаемым эмоциональным состоянием Другого ведет к субъективному эмоциональному переживанию, первоначально испытываемому как свое собственное.
В отличии от селективных идентификаций целью тут служит установление контакта и разделение внутреннего переживания. Самонаблюдение помогает осознать разделяемую природу своего переживания и сделать процесс идентификации информативным относительно внутренних миров обеих сторон.
3. Воспоминание прошлого
Стоит упомянуть, что для ситуации реальной и полной потери Другого (смерти) Тэхкэ выделяет отдельный вид интернализации — психический процесс, через который Другой, до этого переживавшийся как существующий во внешнем мире, начинает переживаться как принадлежащий прошлому. Формирование такой репрезентации-воспоминания представляет собой интернализацию, ориентированную на реальность — это успешная проработка потери.
4. Вытеснение
После установления константности Я и Другого ребенку становится доступен механизм вытеснения — большие области психического содержания могут становиться недоступными осознанию Собственным Я. Активное использование вытеснения дает начало динамическому бессознательному, в которое помещаются противоречивые и непереносимые части Собственного Я и представления о Других. Это помогает сохранению образов целостного и индивидуального Собственного Я и Другого одновременно с успешным встраиванием вытесненного опыта в психику.
VI. Триадные отношения. Эдипов комплекс
+ Семья
+ Унижение, ненависть, ревность, восхищение, стремление
Так же как дифференцированному переживанию Собственного Я серьезно угрожает фрустрация-агрессия до установления образа Абсолютно Плохой Матери в качестве необходимого функционального врага, недавно интегрированное переживание Собственного Я с индивидуальной идентичностью сходным образом подвергается особой угрозе вследствие фрустраций его диадных потребностей до возникновения индивидуального врага в форме триадного соперника.
Физическое сходство с отцом делает отца идеализируемым образцом для мальчика и запускает процесс оценочно-селективных идентификаций с ним. В то же время, мальчик, посредством процессов информативной идентификации, становится все больше знаком с внутренним миром своего главного объекта любви — матери. В её внутреннем мире он находит отца как человека, для которого мать сберегает важные и особенные части своей любви. Это делает отца соперником и приводит к триадным взаимоотношениям, которые будут иметь место наряду с уже сформированными диадными отношениями с каждым из родителей по-отдельности.
Для девочки мать склонна быть и главным объектом любви, и идеализируемым образцом. Так же как и мальчик она побуждается к конкуренции с отцом за любовь матери, но успех в этом соревновании невозможен из-за отсутствующей интернализации отца, идентификация с которым не поощряется родителями. После попыток соревнования с отцом, вызывающий чувство унижения, девочка неохотно заменяет мать отцом в качестве своего главного объекта любви, который ценит ее женскую идентичность. Отец становится объектом для информативных идентификаций, в его внутреннем мире обнаруживается мать как привилегированный объект любви и возникает соперничество с матерью.
VII. Нормы и идеалы (~6 год жизни)
Ребенок постепенно становится принуждаем к решению своей эдиповой дилеммы по многим причинам, включая постоянные удары по самооценке, страх утраты родительской любви, страх наказания, окрашенное амбивалентной ненавистью эдипальное соперничество.
Происходит интернализация эдиповых репрезентаций родителей в качестве конфликтных интроектов родителей, включающих фантазии и чувства, связанные с инцестуозными и убийственными желаниями, а также угрожающие родительские образы, противостоящие этим желаниям.
Последние формируют Сверх Я — набор моральных ориентиров, ценностей и идеалов, и помогают вытеснить первые в бессознательное. Конфликт с родителями переносится во внутрь психики ребенка, тем самым успешно разрешая конфликт с реальными родителями.
VIII. Латентный период
+ Общество
Эдипальные интернализации и вытеснения обуславливают несколько лет относительного спокойствия, позволяя протекание процессов обучения и расширение социальной сферы.
Латентный период продолжается, пока ребенок физически не созреет для взрослой сексуальной жизни, и, посредством идентификаций с новыми (неинцестуозными) Другими, станет возможной замена эдипальных интроектов.
IX. Автономия. Реалистичные нормы и идеалы
Подростковый бунт производит впечатление в первую очередь борьбы между подростком и его нынешними родителями, но движущие им мощные силы обычно отражают болезненное высвобождение подростка от интроектов, порожденных эдиповыми интернализациями и вытеснениями.
Возрастание сексуального желания вновь активирует эдиповы образы, приводя к их экстернализации и сравнению с реальными родителями, разочарованию, лишению иллюзий, ярости и восстанию. Образы постепенно деидеализируются и интегрируются в развивающиеся, более реалистичные и достижимые образы идеального объекта любви и Собственного Я. Благодаря такой интернализации норм и идеалов становится возможным автономное переживание человеком себя как личности.
