Однажды получаю от своей клиентки следующее сообщение: «…Очень хочу пойти на встречу выпускников, но боюсь.»…
Марина (имя изменено), так звали мою клиентку, росла тихим и замкнутым ребенком. Друзей у нее в школе не было, но зато были недруги. Марина не вписывалась в круг девчонок из класса, потому что из-за своего лишнего веса ощущала себя безынтересной и некрасивой. Один мальчишка, которого в школе прозвали Удав, любил задевать и оскорблять Марину, называя ее толстой, страшной и неуклюжей. И каждый раз норовил посильнее ее толкнуть, чтобы завоевать внимание всего класса своей неумелой и глупой выходкой.
И в Марине стало зарождаться чувство стыда, которое со временем разрослось в чувство вины, потому что ее личное пространство подвергалось возможным наказаниям. А наказание – это вероятность быть отвергнутым из стаи. И это уже воспринимается как угроза собственной безопасности. Чувство стыда формируется угрозой, что не будут любить, не будут с вами общаться, не дадут то, что для вас важно и необходимо. Но не будучи виноватой, она чувствовала себя таковой из-за страха быть наказанной своими сверстниками. Эти чувства стыда и вины, образованные в детстве, драматизировались в подростковом возрасте, и Марина уже приняла, что она без вины виноватая.
Марина подавляла свой гнев, не показывая ребятам свои обиды и слезы, который только наслаивался в ее, еще не окрепшем, молодом теле. После школы она поступила в престижный ВУЗ, получила хорошую специальность. На новой работе, которая ей очень нравилась, Марина познакомилась со своим будущим мужем, и вскоре они создали хорошую и крепкую семью. Впоследствии они вместе открыли свой собственный бизнес, который процветает до сих пор. На этапе взросления, благодаря ее стараниям, тело Марины приобрело стройность, гибкость и еле уловимый шарм.
Воспоминания из детства продолжали отравлять жизнь Марины. Скрытые негативные чувства обиды и вины, которые постоянно ей напоминали о тех событиях, стали уже перерастать в психосоматические проявления в виде болезней в ее теле и панические атаки.
Мы работали с Мариной на протяжении 2-х месяцев, выкорчевывая ее застрявшие негативные мысли и убеждения, а вместо них сажали уже новые, сформированные ею установки. Марина поняла, что ее негативные эмоции, которые очень сильно влияли на ее жизнь, уже не имеют никакого отношения к тем обстоятельствам, когда они возникли. В тот неудачный жизненный момент она чувствовала себя особенно уязвимой, и велика была потребность, которую она не могла реализовать, поэтому фокус сместился на ту деталь тела, которая впоследствии отзывалась психосоматическими расстройствами и паническими атаками.
И вот, по прошествии 2-х лет я получаю сообщение: «…Очень хочу пойти на встречу выпускников, но боюсь»…
Страх опять начал парализовывать ее чувства. Марина боялась, что после пройденных наших совместных сеансов, старые негативные чувства, которые она уже не испытывала, могли вернуться. Но со страхом можно бороться, потому что страх — это иррациональная защита. Страх наказания и страх защиты. И каждый из нас имеет право защищаться. Но превращать эту защиту в собственную гильотину, совершенно неоправданное мероприятие.
«…Это очень замечательная возможность, когда ты сможешь посмотреть своему страху в глаза», — ответила я Марине. – «..Это будет тот самый последний шаг, который окончательно «закроет твой гештальт»».
Марина после встречи с выпускниками написала мне длинное письмо, с подробными описаниями ее восприятий, чувств и ощущений. Конец этой истории оказался совсем не тем впечатлением, которого она опасалась на протяжении 30 лет. С разрешения автора письма, вкратце изложу его суть.
«… Мне было очень сложно решиться на эту встречу от нахлынувшего на меня с новой силой такого старого страха. Но вы правы, я должна посмотреть этому страху в глаза. И вспоминая нашу такую продуктивную совместную работу, я осознала, что это была всего лишь тень, отброшенная тем, как я действую. И эта тень не является чем-то постыдным, что я должна прятать ее от других…
Подойдя к дверям ресторана, где проходила встреча с одноклассниками, я остановилась, чтобы успокоить выскакивающее из груди сердце и унять свои трясущиеся коленки. Сделав пару вдохов и глубоких выдохов, я смогла взять под контроль свою тревогу. Но бодро войдя в открытую дверь, мои глаза заволокло такой пеленой, что я, не видя ничего, слышала только свои чеканные шаги, которые эхом разносились по залу от моих каблуков. Этот звук привлек внимание толпу, которая стояла возле барной стойки, и я ощутила на себе пристальные взгляды множества глаз…
Это была моя первая за 30 лет встреча с одноклассниками. Сложно было узнать как меня, так и мне их. Было много восторга и комплиментов, от которых непривычно, но приятно «резало» слух. Я все время оглядывалась по сторонам, выискивая того, кого в классе называли Удав, и в то же время боялась лишь того, что могу его не узнать. Но я никак не решалась спросить о нем.
Его близкий друг принес мне бокал шампанского и сам заговорил об Олеге (так звали Удава). Оказывается, что Олег (имя изменено) после школы пытался поступить в ВУЗ на специальность инженера, но провалил вступительные экзамены. Именно тогда он начал осмысливать свои детские поступки. Его начали мучить угрызения совести, и у него появилось совершенно противоположное желание — защищать. На фоне этих переживаний дальнейший его выбор пал на высшее военное училище. После распределения он проходил службу во Владивостоке, где и остался жить со своей семьей. Олег всего лишь один раз приезжал на встречу с выпускниками 10 лет назад и надеялся на встречу со мной. Он не мог смириться со своими прошлыми поступками, что обижал и унижал меня в школе, и хотел попросить прощения… Но год назад, выполняя свой служебный долг, он погиб…
После этих слов по моему телу, всего на миг, пробежала ледяная волна. Она словно промыла мой мозг. На глаза навернулось знакомое чувство. И я дала волю ему быть. Это были те самые, накопившиеся слезы, которые я хранила на протяжении 30 лет…
Прошлое закончилось. Его уже нет. Нет вообще. Есть только мое отношение к нему. И именно в этот момент я приняла свою собственную взрослость….»…
Не буду приводить слов благодарности от Марины в мой адрес, потому что это мне хочется ее поблагодарить за то, что она приняла свою взрослость и ценность, чтобы почувствовать СВОИ возможности, которые перед ней находятся, а не те, которые ей кто-то когда-то ссудил. И в этом смысле, обретение взрослости — это не только обретение ответственности, но и обретение полных прав над теми возможностями, которые у нее есть.
Мы не должны бояться действовать из страха. Мы можем и должны действовать из своих желаний, своих целей, и это чрезвычайно важно для внутренней уверенности.
Наш внутренний мир искажен тем, что мы переживаем очень сильно какие-то ситуации, значимость которых на линии жизни может быть не значительной. Какое-то событие, какой-то момент может воздействовать сразу на всю нашу жизнь. Наш мозг как бы натягивает на события все негативное. И у нас появляется искаженное представление о прошлом: нейтральное стирается, а негативное становится камертоном, который определяет суть этого феномена. Все эти воспоминания – это неверные восприятия нашего прошлого.
Я очень горжусь Мариной, что она в итоге смогла локализовать свои чувства. Посмотрев страху в глаза, она осознала, что новые чувства и эмоции больше не выполняют роль фактора, который генерализуется и перекладывается на общие события в ее жизни. Марина приняла, что она может в какой-то момент испытывать сильные негативные чувства (имеет на это право), что надо делать это локально, и не распространять на все детство.
Нельзя всю свою жизнь закрашивать черной краской лишь потому, что в какой-то момент вы испытали негативные эмоции. Это безответственно. Очень важно прошлое оставлять в прошлом. Его больше нет, есть только нейроны – воспоминания. И это надо осознать!
Человек – это не то, как он существует, человек – это то, кем он становится!
