Однажды много лет назад я провела рождественские каникулы нестандартно – в больнице челюстно-лицевой хирургии. Это событие подарило мне личный опыт переживания ПТСР и освобождения от симптоматики.
По причине некорректно удаленного зуба накануне нового года случился абсцесс прямо под рождество. Ну и… после второго оперативного вмешательства врач осмотрев ободрил «если завтра не будет лучше, будем резать по лицу». Лучше стало. Что не отменяло утреннюю процедуру сдирания повязок со слизистой без обезболивания. Словом, то рождество повернулось ко мне неожиданным лицом. В том числе в виде людей после автокатастрофы, поножовщины, неудачных падений, лицом с дыркой во лбу от дробовика.
Думаю, понятно почему после выписки на осмотре стоматолога меня трясло на кресле как под током высокого напряжения. Врач был вынужден общаться со мной в коридоре, где мое состояние было ближе к вменяемому.
И вот минуло 10 лет. Счастливых лет в том смысле, что мой панический страх дошел до зубов и они не смели болеть. А значит, я могла засунуть это травматическое событие куда подальше, жить и работать, причиняя добро (в том числе избавлять людей от посттравматического синдрома).
Однажды я со всей ясностью поняла, что надо идти к стоматологу. Иначе в перспективе хуже будет. Моя нервная система в ответ на этот вполне разумный довод мгновенно подняла жесткий опыт челюстно-лицевого рождества. И предъявило его в картинках, зашкаливающем пульсе, тряске … Немного успокоившись через дыхательную практику, говорю нервной системе: «Пойми, будет только хуже. И вообще, я только соберу рекомендации». Так убаюкивая нервную систему дыханием, собираю рекомендации, выбираю врача.
Далее надо записаться на прием. На это нервная система реагирует из прошивки личного опыта: «ты в своем уме!? Все стоматологи – зло!» Нда, личный опыт дает нам убеждения, которые трудно поддаются разубеждению. Логические доводы ее не переубеждают.
Это как с моей тревожной собакой, взятой из приюта. Она билась в истерике, пока я шаг за шагом приучала ее к звукам электрички все ближе и ближе – ради того, чтобы однажды она доехала в лес (после прогулки в лесу, у нее сразу установилась новая связь «электричка=наслаждение в лесу»). Моей внутренней тревожной собаке нужно смочь дать новый опыт – не все стоматологи зло, есть и другие.
А для этого годно одно средство — «идти на страх» через саморегуляцию (саморегуляция – навык работы со своими состояниями). Но идти нужно маленькими шагами. Иначе «тревожная собака» забьется в истерике так, что сладить с ней станет невозможно. Записалась на прием заранее, чтобы было время свыкнуться — в такой-то день приду-таки в кабинет стоматолога.
Я хочу это сделать, не теряя достоинства. Поэтому в свободное время провожу для нервной системы=тревожной собаки подготовку: еду к клинике, обхожу ее, захожу в приемный зал и выхожу. Говорю: «Ну вот видишь, это не страшно. Через несколько дней просто задержимся в здании чуть дольше».
В день приема чем ближе я подходила к кабинету, тем отчетливее стучало в висках и груди («беги»). При ПТСР телесно-эмоциональное реагирование происходит не контролируемо. Как бы ясно человек не понимал убогость убеждения (в моем случае «стоматологи-зло, погибель для меня») и необходимость действий вопреки шаблонным реакциям нервной системы, просто умными словами симптоматику не остановить. Ибо личный опыт вкупе с убеждением подкреплены и зафиксированы телесно — встреча со стоматологом автоматически интерпретируется как событие, угрожающее безопасности.
Мой опыт – факт моего прошлого. Поэтому с уважением принимаю этот телесно-эмоциональной аккомпанемент моим разумным действиям, направленным на предпочитаемое будущее. Вполне закономерная реакция моей внутренней тревожной собаки, которая всегда повернута к будущему спиной, а лицом – к тому опыту, который не должен повториться.
Нервная система сама по себе только так и может реагировать – прогнозировать из прошлого и готовить организм к худшему, чтобы его избежать. Она полностью зависит от прошлого опыта и не способна видеть разницу между прошлым событием и текущим. Не ее задача перепрошивать реакции и убеждения, ставшие обузой для предпочитаемого мной будущего. И мне трудно убеждать тревожную собаку делать шаги навстречу новому опыту. Поэтому делаю это медленно, внимательно, с сочувствием – в том темпе, который подходит в данный момент. Утешаю нервную систему «зайдем поговорим, кратко обозначим ситуацию, пусть врач посмотрит – можно встать и уйти в любой момент», успокаиваюсь приемами саморегуляции и продолжаю двигаться в намеченном направлении.
Можно было конечно и препарат принять. Но мне захотелось придать дополнительный смысл происходящему – проверить эффективность саморегуляции в моем исполнении. И одна из задач саморегуляции была в том, чтобы перенаправлять внимание с негативных эмоций на интерес – «вот интересно, как далеко я смогу продвинуться».
Важно отметить, что для успеха здесь критически важна устойчивая внутренняя позиция по отношению к симптоматике, которой сопровождается ПТСР. А именно: понимать свою ситуацию и сочувственно принимать в расчет трепет нервной системы как неизбежное, утешать ее как ребенка и делать, что нужно замедлившись.
Очень часто по моим наблюдениям люди подменяют эту сочувственную внимательную позицию на борьбу-сопротивление симптоматике. Совершают насилие над собой со злостью и раздражением пытаются сломить … самого себя. Такая борьба с симптомами бесполезна и опасна, так как усиливает и без того высокое внутреннее напряжение. Ведь нервная система уже среагировала на происходящее повышенным волнением или паникой. Это значит, что в действие приведен симпатический отдел вегетативной нервной системы – это как «педаль газа», мобилизует организм для выживания, сопровождается мышечным напряжением и порождает симптоматику (сердцебиение, дрожь, пот, скачки давления и т.п.). Борьбой (попытками подавить, проигнорировать симптомы) человек передавливает «педаль газа», которая у него и так не в порядке. Идет бессмысленный расход энергии, напряжение зашкаливает и мешает адекватно понимать текущую ситуацию, контролировать свое состояние становиться невозможным. Заблокированный непрожитый набор переживаний разрушает организм и может выливаться в несчастные случаи (как последний способ нервной системы остановить это безобразие). Вместо этого важно приемами саморегуляции помочь организму переключиться с режима активации симпатики на активацию парасимпатического отдела нервной системы, т.е. помочь успокоится, расслабить чрезмерное напряжение.
Мне очень повезло — врач оказался понимающим, такой что внушил безопасность, а его руки порхали как бабочки. Моя нервная система получила новый опыт. И через три посещения реагировала вполне спокойно на стоматологические манипуляции.
В сухом остатке могу констатировать, что травматический опыт невозможно переработать разговорами, разубедить. Перепрошивка происходит только через получение нового личного опыта.
Для этого важно:
— прочувствовать необходимость для себя перепрошивки, что далее жить с ПТСР не хочу
— создать намерение и смысл – ради чего я буду ставить себя в сильно некомфортное положение, буду идти на страх
— в процессе подходов держать в фокусе понимание как это работает, что мне нужен новый опыт, опытное подтверждение — бывает и по-другому, не так как случилось в прошлом
— алгоритм действий в направлении получения нового опыта должен принимать во внимание симптоматику
— к симптоматике важно относиться с заботой и принятием, как к неизбежному фону, который не вечен. Позаботиться о симптоматике (тревожной собаке) эффективно помогают приемы саморегуляции (при условии, что навыки саморегуляции наработаны заранее).
— всю дорогу помнить о безопасности, не поддаваться панической торопливости
Безопасностью часто пренебрегают, поэтому поясню. Чем сильнее нервная система истерит по поводу неизбежного события, тем быстрее стремишься через него пройти, не задумываясь, например, о сумме денег и правильности (оптимальности) подхода с точки зрения здоровья (как в моей истории) или иных последствиях. Когда человек решившись пойти на свой страх сваливается в панику, то не осматривается, не задает вопросов (например, врачу) лишь бы побыстрее это закончилось.
Именно так человек сливаясь в панику теряет реальную безопасность. Следовательно, он рискует подкрепить старый травматичный опыт, а не получить новый. В моей истории слив в панику мог бы не позволить заметить, например, что мое состояние раздражает врача или какие-то признаки его недостаточной квалифицированности и вовремя притормозить. Ну мне правда улыбнулась удача с врачом. Пусть она улыбнется каждому, кто отважится расколдовать свою нервную систему от последствий травматичного опыта.
